советская и российская актриса театра и кино, телеведущая.
Она живёт на той же улице, на которой после войны остались 3 жилых строения, и в том же доме, в крыше веранды которого до сих пор торчит застрявший осколок снаряда. «Что для вас блокадные дневники?» – спрашиваем мы Татьяну Валерьевну. Она отвечает кратко: «Жизнь моя». И признаётся: «Перечитывать их очень тяжело: сначала я поем и только потом открываю дневник».
Читать их тоже тяжело. Танины записи – однообразные подробные погодные сводки и страницы блокадного «меню» – до грамма, до крошки. А среди этих строк, в той же тональности, что и сардинка на завтрак, – перечень смертей её близких. И это по-настоящему страшно!